Бобр - так, без прикрас, народ назвал несколько рек, а ласковое Бобрики присвоил множеству ручьев, урочищ, деревень... Бобров, Бобринец Бобрка, Бобровица, Бобруйск - старинные города. В энциклопедиях и телефонных справочниках полно Бобринских, Бобрищевых, Бобровых или Бобровских. Много ли других живых существ, имя которых столь прочно вошло в людскую жизнь?

А скажите, задумывались ли вы, чем, собственно, славен этот зверь? Естественно, ответите вы, трудолюбием- валит деревья, строит крепкие плотины и хижины. Согласен, бобр чудный строитель, талантливый ирригатор и даже рыбовод - в его запрудах рыбы пруд пруди. Все это так, но, пожалуйста, вспомните, что занимаются строительством и хоть как-то красят жизнь соседям немало и других четвероногих и пернатых обитателей планеты. Тогда чем же особо знаменит наш герой? Конечно, отменным мягким мехом. Но у выдры мех лучше Его прочность по так называемой шкале Паркера приняли за 100 баллов, бобровый же мех тянет хотя и солидно, но всего 85 баллов (котик - 70, соболь - 60, нутрия - 50, белка - 25 баллов).

На этом ответы опрошенных мною добровольцев, кои бобра видели разве лишь в кино или на картинках, обычно иссякали. Да, говоря по правде, и мне пришло в голову приставать с вопросами к знакомым только после того, как удалось встретиться с бобрами нос к носу. И случилось это отнюдь не в детстве и не в зоопарке, а в Воронежском заповеднике. Так вот, после встречи с бобрами нельзя не обратить внимание на слова замечательного зоолога профессора С. И. Огнева о том, что речные бобры владеют сверх уникальнейшим хвостом. Такого больше ни у кого нигде нет и не было. Вникните - диво превеликое: хвост мохнатого зверька упакован в чешую! Еще чудеснее то, что под хвостом - знаменитая бобровая струя. Но прежде чем обо всем этом завести речь, следует немного ознакомиться с местом действия и теми притеснениями, которые веками причинял бобру двуногий властелин планеты. И притеснил так, что пришлось спасать владельца уникального хвоста от вымирания.

На центральной усадьбе Воронежского заповедника на пригорке среди сосен красуется оригинальное здание. В левом крыле - администрация и лаборатория иммобилизации (обездвиживания) животных. В сияющей стеклом центральной части - богатый музей, рассказывающий о деятельности заповедника и о жизни бобров, оленей, кабанов, птиц. В одном из залов вместо окон - цветные витражи, которые, однако, тоже несут просветительскую нагрузку. Например, вот такая надпись: "Витраж: враги бобра - филин, волк". В другом крыле здания - милая крохотная гостиница, где на балконах фонари "под старину".

Директор заповедника Василий Александрович Семенов на учтивые просьбы московского корреспондента отреагировал молниеносно:

- К бобровым плотинам пешком добираться долго, особенно не зная дороги. Нужна машина и провожатый. И езжайте прямо сейчас, пока она свободна. А до питомника рукой подать. Успеете туда и завтра, и послезавтра...

Машина, вызванная по селектору, должна быть с минуты на минуту. А пока беседуем - конечно, о бобрах.

- Имейте в виду,- сообщает Василий Александрович,- что половина сегодняшнего 250-тысячного бобрового поголовья страны ведет свою родословную отсюда, из заповедника. С 1934 по 1948 год Воронежский заповедник был единственным поставщиком бобров для расселения. В 1948 году, когда их смогли начать вывозить другие заповедники, в стране обитало уже девять тысяч бобров. А сейчас их столько, что они расселяются сами и во многих местах достигли промысловой численности...

Тут примчался вездесущий фургончик Ульяновского автозавода. И пока он, вздымая пыль, катит по дороге мимо лесных кордонов или с натугой продирается меж стволов, которые скребут по кузову, давайте окунемся в историю.

Бобровому племени извечно свойственно так называемое ленточное расселение вдоль рек или точечное на озерах и болотах. Иначе говоря, на громадные внепойменные участки суши бобры никогда не претендовали. Не любят они и крупных рек. Уж очень страшно на них жить. И если сильное течение могучей реки лишь помеха, то при перепадах уровня воды жизнь каждый раз висит на волоске - то ли очутишься на суше, где почти беззащитен, если река сильно мелеет, то ли захлебнешься в собственном доме в паводок. Поэтому бобры густо заселяли небольшие речки в широколиственных лесах нашей страны, сток которых регулировали своими плотинами. И все же в былые времена по Северной Двине лохматые гидростроители доходили чуть не до Ледовитого океана, а на речушках Сибири и Кавказа их поселения можно было встретить в горах на порядочной высоте. Недаром же Петр Симон Паллас в 1788 году писал о ценах на бобровую струю, добываемую на Тереке, Куре и Алазани.

Что же касается зарубежной Европы, то некогда все ее речки, вероятно, давали приют мохнатым дровосекам. Во всяком случае, следов обитания бобра пока не нашли лишь в Ирландии и на самом юге Греции и Италии. В научных книгах пишут, что последнего итальянского бобра убили в 1541 году в провинции Феррара. В Англии такое убийство случилось еще раньше. Зато на территории нынешней Югославии бобры умудрились протянуть до 1865, в Чехословакии - до 1876 года, А в заводях Роны и Эльбы произошло невероятное - до наших дней сохранились аборигенные бобровые семьи. Более же всего таких европейских аборигенов к началу века уцелело в Норвегии - свыше тысячи.

В центральных губерниях России бобры были сведены на нет в XVII - XVIII веках, но их мех все еще составлял видную часть богатства князей, бояр, монастырей. А изредка добываемых зверьков, предварительно спустив с них шкуру, продолжали использовать в народной медицине и культовых обрядах. Бобровый мех стоил сумасшедшие деньги, но еще дороже (втрое и даже вчетверо) ценилась струя - жидкое или засушенное содержимое грушевидных мешочков, извлекаемых из-под бобрового хвоста.

В результате в начале века хвостатых дровосеков в нашем отечестве можно было считать чуть ли не на пальцах. Вот конкретные сведения. В 30-х годах на речушках Белоруссии обитало 300 - 350 бобров, на притоках Воронежа - около 800, в Сибири в бассейнах Конды и Сосьвы - 250. Самые скрупулезные подсчеты дали пугающе малую цифру - на всей колоссальной территории страны уцелело не более двух тысяч драгоценных бобровых душ.

И вот тут-то и сказали свое веское слово заповедники, в первую очередь Воронежский и Березинский, откуда бобров расселили на далекие речки, ручейки и озера. Зверьки на новых, удачно выбранных местах старались плодиться, как могли, и, не испытывая пресса охоты, стремительно увеличивали свою численность. Кроме того, в 50-х годах из Финляндии к нам в Карелию по собственной инициативе пожаловали канадские бобры, ранее акклиматизированные в стране Суоми. С европейскими собратьями они не смешиваются по весьма уважительной причине - у них 40 хромосом, а у нашего бобра 48. И, увы, даже самый задушевный, счастливый брак в самом распрекрасном ручье и хатке бесплоден.

Великое свершилось - бобры почти восстановили свой ареал в пределах страны. Ныне они обитают в 43 областях и автономных республиках РСФСР, 11 областях Украины, по всей Белоруссии, на севере Казахстана, в Прибалтийских республиках. Нет их пока в Средней Азии, на Кавказе и в Молдавии.

Бобры на собственный страх и риск предприняли марш-броски, удивившие и видавших виды зоологов. Например, забрались в Актюбинскую область, волжскую Ахтубу, пересекли Полярный круг. В общем, проявили чудеса оперативности и приспособления к среде. В волжской Ахтубе они лакомятся тростником, кувшинками, порослью ивняка... И живут себе припеваючи. У северян жизнь не такая сытная - приходится то и дело переселяться с лесотундрового ручейка на таежный из-за скудости кормовой базы.

Однако нам пора вернуться в заповедник, куда в свое время из окрестностей приносили и привозили лохматых путешественников, выбравших неудачный маршрут. Например, тех, кто очутился в колодце или в пересохшем придорожном кювете. А однажды бобры, не найдя местечка краше, вырыли нору в железнодорожной насыпи под мостом, чем несказанно перепугали железнодорожников.

В фургончике, который то катит по заповедной дороге, то продирается меж деревьев, рядом с водителем устроился недавний выпускник Воронежского университета Александр Николаев. В его научные обязанности входит знание местоположения и численности бобровых поселений в черте заповедника. Он, как говорится, курирует местную бобровую вольницу. А на задних сиденьях расположились мы с заведующим экспериментальным бобровым питомником Владимиром Лавровым. Он представитель единственной в стране, да и, пожалуй, в мире, династии боброводов. Его отец - Леонид Сергеевич Лавров еще в далекие предвоенные годы вместе с супругой начал многотрудное дело одомашнивания бобра. И немало любопытных сведений, которые вы прочтете здесь, заимствовано из беседы с ним или из его научных публикаций.