Гнездостроительная деятельность у садовой сони не прекращается и во время выкармливания детенышей. Некоторые самки оказываются в этом отношении особенно беспокойными и суетливыми и часто без видимой причины меняют убежище. Так, уже упоминавшаяся Альфа, произведя на свет потомство в дуплянке с выстилкой из сухой травы и листьев, уже через два дня перетащила весь выводок в другой домик, где малыши лежали просто на кучке древесной трухи. Еще через два дня неугомонная мамаша начала рыть нору в дерне, устилавшем дно вольера, куда перенесла из первой дуплянки старый гнездовой материал, добавила мха, сухой травы и создала шарообразное гнездо диаметром в 15 сантиметров.

После того, как новое жилище было достроено, Альфа поселилась в нем вместе с семейством. И, наконец, когда детенышам было уже шестнадцать дней, то есть незадолго до прозревания, семья перебралась в четвертое по счету жилье, представлявшее собой поверхностное гнездо из старой подстилки. Уходя на кормежку, Альфа закрывала уже подросших малышей гнездовым материалом, а возвращаясь, залезала под него. В описанном случае гнездостроительная деятельность самки, очевидно, была спровоцирована нашим вмешательством: вытаскивая из гнезда малышей для взвешивания, мы невольно нарушали его целостность. Но здесь выступают и индивидуальные особенности животного, поскольку особи оставались в своих выводковых убежищах, несмотря на то, что и их детенышей регулярно забирали для осмотра.

В общей цепи материнского поведения (гнездостроение - вылизывание - обогрев - выкармливание - обучение) перетаскивание следует рассматривать как ситуативную реакцию, которая в оптимальных условиях может и выпасть (отсутствие беспокойства, постороннего вмешательства). Мать переносит детеныша, держа его резцами за бок или за загривок; если опасность внезапная, то она сразу хватает его зубами, если же перенос малыша "запланирован", то самка очень часто сперва берет его передними лапками и подносит ко рту, устраивая поудобнее. Во время транспортировки детеныш молчит, но оставленный один в гнезде, дает о себе знать высоким писком. В природе мы ни разу не наблюдали садовую соню, переносящую свое потомство, но в больших вольерах, меняя убежища, она никогда не пробегает открытыми участками, а старается пробраться под защитой веток, кустиков, коры. Каждая пробежка от старого жилья к новому в точности повторяет предыдущий маршрут. Прежде чем отправиться за очередным оставленным детенышем, самка обычно долго сидит на ветке или пеньке, внимательно осматривает все вокруг, прислушивается. Оказавшегося вне гнезда малыша соня, как правило, сразу же хватает и водворяет на место. Такая же реакция на детеныша вне убежища проявляется и после их прозревания, затухая после того, как молодняк становится "нетранспортабельным". Подросший выводок соня переводит караваном: каждый последующий детеныш держится зубами или передними лапками за шерсть на спине, боку или около хвоста впереди идущего, первый обычно цепляется за мать. Иногда семья идет не караваном, а гуськом, следуя друг за другом почти вплотную, но не держась. Караваны у этого вида наблюдали Эйбл-Эйблсфельд и Сиивонен, так же как и мы, при содержании животных в неволе.

Пока детеныши маленькие, самка проводит с ними много времени, но постепенно все дальше отходит от гнезда и все реже среди ночи в него заглядывает, проверяя молодняк. В лабораторных условиях выводок с матерью остается дольше; по нашим наблюдениям, уходит от детенышей самка, а малыши еще долго держатся вместе. Альфа первый раз не вернулась утром в выводковое гнездо, когда ее детенышам исполнилось два месяца. В природе мы находили в дуплянках молодых зверьков примерно в этом же возрасте, явно ведущих самостоятельный образ жизни, но не расставшихся еще друг с другом. По наблюдениям немецких зоологов Эйбл-Эйблсфельда, Каамана и Штанденмайера, самостоятельными садовые сони становятся по достижении пятидесяти - шестидесяти дней. Половозрелости животные достигают только после первой зимовки.

Новорожденные детеныши садовой сони внешне почти не отличаются от других представителей семейства. Вес их не превышает трех граммов, а длина тела - сорока миллиметров. У них красновато-розоватая кожа, через которую просвечивают внутренние органы. На хвосте уже в первый день жизни хорошо заметны кольца аутотомии. На мордочке по обеим сторонам носа отчетливо прослеживается вибриссное поле. В лупу можно заметить отдельные светлые волоски, покрывающие голову и спинную сторону туловища. Темные глазные яблоки видны сквозь кожу, ушные раковины, как и у детенышей других видов, свернуты "конвертиком" и плотно прижаты к голове. Пальцы всех конечностей соединены между собой. Вынутые из гнезд и положенные на спину малыши хаотично двигают в воздухе лапками, перевернуться на живот не могут и тонко пищат, подтягивая задние конечности к животу. Они очень быстро переохлаждаются и тогда неподвижно лежат на боку.

На четвертый день отлипает и встает ушная раковина, на глазах становится хорошо заметной полоса, разделяющая будущие веки, появляется слабая пигментация на спине, голове и верхней части хвоста. В этом возрасте малыши способны самостоятельно переворачиваться со спины на живот.

На одиннадцатый-двенадцатый день жизни маленькие сони уже равномерно покрыты короткими волосками, причем темная спинка резко отличается от светлого брюшка. Глаза и слуховые проходы еще закрыты, а пальчики соединены между собой. Передвигаются, высоко приподнимаясь на передних лапках и активно ими работая, задние все еще заметно слабее передних. Цепляются за протянутый палец или веточку буквально мертвой хваткой и обычно повисают вниз спиной. Нижние резцы хорошо заметны, верхние же просвечивают сквозь десны. На тринадцатый день у некоторых детенышей начинают разъединяться пальцы на передних лапках.

В возрасте пятнадцати дней у малышей уже хорошо видна видоспецифичная полоска, идущая от носа к уху, в окраске отчетливо выражены бурые тона и двухцветность хвоста. У отдельных зверьков открываются слуховые проходы, что предшествует прозреванию. Разъединяются пальчики на обеих парах конечностей.

В возрасте семнадцати-девятнадцати дней детеныши прозревают. Этот процесс может растягиваться по срокам даже внутри одного выводка, но к двадцатому дню маленькие садовые сони уже всегда зрячие. На этом заканчивается первый этап постнатального развития. В последующие дни малыши начинают интенсивно расти, прибавляют в весе, совершенствуются в лазании и движении по земле. Детеныши еще не покидают гнезда, но уже пытаются есть мелкие семечки и другие остатки пищи взрослых животных, которые случайно находят в подстилке.

Молодые сони очень подвижны, они могут подолгу гоняться друг за другом, бегая по веткам, по сеткам вольера, при этом в отличие от взрослых животных часто спрыгивают на землю с довольно большой высоты. Движения зверьков резкие. Терморегуляция их еще несовершенна, при понижении температуры они охлаждаются и становятся вялыми, поэтому в гнезде собираются группами, сбиваясь в тесные кучки. Двухмесячные сеголетки начинают осваивать новую территорию в поисках будущих участков обитания. Мы никогда не находили в дуплянках остатков молодых зверьков, умерщвленных и объеденных старыми особями, как об этом иногда приходится читать в литературе. Скорее всего, отношения разновозрастных животных вполне миролюбивые, тем более, что период гона давно прошел и общее возбуждение и напряжение спало.

Первая смена волосяного покрова у детенышей садовой сони начинается в возрасте около месяца и продолжается в среднем двадцать-двадцать пять дней, так что ко времени подготовки к спячке этот процесс уже полностью закончен. В Западной Европе, по материалам Г. Каамана, молодые одеваются во взрослый мех до зимовки, но успевают сменить при этом два ювенильных наряда. В Ленинградской области, по наблюдениям Е. Г. Богдановой и нашим, детеныши до зимовки только один раз меняют шерстяной покров, а после первой спячки у них проходит и первая взрослая линька. У взрослых животных, вероятно, имеется одна смена мехового покрова в году, но по срокам она сильно растянута и линяющие особи могут встречаться в лесу с мая по август. Впрочем, не исключено, что у взрослых садовых сонь смена меха происходит дважды: весной и осенью. Причем весенняя линька может быть частичной, растянутой по срокам, а осенняя проходит дружно но общей схеме. У содержащихся в неволе зверьков, не имеющих зимней спячки, нередко нарушается и сам процесс линьки. В самый разгар зимы у зверьков бывают полностью лишенными шерсти большие участки тела. Подрост шерсти в зимний сезон почти не происходит, и сони остаются в таком неприглядном виде вплоть до весны.

Врагов у садовой сони немного, не так просто поймать и схватить этого проворного лесного зверька. Успешно охотятся на него лишь совы, а из наземных хищников соня порой становится добычей куньих; поздней осенью ее может выкапывать из неглубоких зимовочных убежищ лисица. Поселившись вблизи жилья человека, садовая соня сильно страдает от кошек и серых крыс, конкуренции с которыми, как правило, не выдерживает.

Источник: Айрапетьянц А. Э. Сони. Серия: Жизнь наших птиц и зверей. Вып. 5. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1983