Как уже было указано в историческом очерке, еще Дарвин натолкнулся на мысль о происхождении видов, благодаря особенностям фаун островов, которые обычно бывают населены видами животных, близких к видам, водящимся на соседнем материке, хотя и показывают известные различия.

Дарвин совершенно правильно объяснил это явление влиянием изоляции; так, на конкретном примере островов Галапагос, лежащих в Тихом океане в расстоянии 900 км от Южной Америки, Дарвин показал, что различные виды птиц: дроздов-пересмешников (Mimus), вьюрков (Geospiza), мухоловок (Pyrocephalus), очень близкие к южноамериканским представителям этих родов, несомненно должны были переселиться когда-то на различные острова Галапагос с материка, и первое время не отличались от материнских видов; однако, с течением времени измененные условия существования, охватывающие факторы как неорганической, так и органической среды, должны были вызвать у переселенцев изменения ряда признаков, причем эти изменения не могли вследствие изоляций сглаживаться путем скрещивания! с основным видом. В результате, на каждом из островов появились новые, как мы теперь говорим, эндемичные виды.

Развивая свою мысль, Дарвин приходит далее к выводу, что "степень несходства обитателей разных областей обусловливается тем, насколько полно было предотвращено переселение господствующих форм из одной области в другую в более или менее отдаленную эпоху". Помимо того, по Дарвину, "размер изменений, которым подвержены различные животные, отчасти зависит от промежутка времени, прошедшего со времени их разделения, причем на величину этого промежутка часто указывает глубина пролива, разъединяющего области обитания исследуемых видов". Гениальные мысли Дарвина получили полное подтверждение в трудах его последователей и, как мы уже видели, легли в основу новой зоогеографии, основанной на эволюционном принципе. Все современные зоогеографы объясняют различия целых фаун и отдельных видов, населяющих какие-нибудь две страны, самым фактом их разделения, и обратно по степени различия судят о древности разделения. Мы уже указывали на то, что фауна Британских островов очень мало отличается от фауны Европейского материка, что прекрасно гармонирует с мелководностью и геологической недавностью образования Ламаншского пролива. Наоборот, фауна острова Мадагаскар чрезвычайно сильно отличается от фауны Африки, что находится в полном соответствии с большой глубиной Мозамбикского пролива, образовавшегося никак не позднее начала третичного периода. Не следует только думать, что различия двух разъединенных видов всегда абсолютно пропорциональны времени их разделения: во-первых, как было известно и Дарвину, низко организованные животные изменяются в общем медленнее, чем животные прогрессивных типов, а затем на быстроту изменений влияет и степень несходства, выказываемого условиями обитания занимаемых видами территорий: чем больше это несходство, тем скорее возникают различия. Истинность гипотезы Дарвина, основанной на косвенных доказательствах, подтверждается рядом прямых наблюдений над изменением животных, в историческое время переселенных в другую страну, далеко от материнского вида. Сам Дарвин привел в своем известном произведении -"Прирученные животные и измененные растения", вышедшем в 1868 г., замечательный пример кроликов, высаженных в 1418 г. португальцем Перкотрелло на острове Порто-Санто близ острова Мадейра. За 450 лет, прошедших с тех пор, кролики изменились до такой степени, что производят впечатление совершенно самостоятельного вида: так, по Дарвину, вес их уменьшился почти вдвое, длина с 17-17,25 английских дюймов до 14,5-15 дюймов, мех их стал сверху рыжее, череп стал уже, инстинкты изменились в сторону дикости, и самцы их не кроют более самок европейских кроликов. По новейшим данным французского зоолога Труссара, размеры описываемых кроликов, в среднем, не превышают размеров хорошей крысы, и они действительно не скрещиваются с другими кроликами. Многочисленные примеры аналогичных изменений показывают крысы, завезенные кораблями европейцев в различные заокеанские страны - они изменились настолько, что их теперь приходится выделять в качестве самостоятельных подвидов. Так, черная крыса (Rattus rattus) образовала на острове Новая Каледония подвид Rattus rattus caledonicus, на Новой Зеландии - Rattus rattus novaeselandiae, на островах Галапагос - Rattus rattus jacobiae и Rattus rattus setosus в южной Бразилии. Все эти и многие другие факты привели большинство биологов к убеждению, что географическое разъединение, или изоляция, является одним из важнейших факторов видообразования.

Мориц Вагнер, один из последователей Дарвина, развивая дальше его идею о видообразующем значении изоляции, даже ударился в крайность, утверждая, что новые типы вообще могут образоваться только путем географической изоляции.

Итак, изменение животных в результате изоляции есть неоспоримый факт; сам Дарвин, не отрицая прямого воздействия факторов неорганической среды, в первую очередь - климата, придавал. Однако, большее значение среде органической; естественный подбор, который он считал главным фактором эволюции, естественно должен был иначе проявиться на животных, попавших в окружение иных видов животных и растений, чем на их первоначальной родине. Это и повело к возникновению новых рас и видов. Однако за последнее время накопляется все больше и больше фактов в пользу того, что ландшафт страны, воздействуя на организм животного всеми своими факторами - климатическими, эдафическими, астрономическими, оказывает на организмы населяющих его животных властное, не всегда объяснимое воздействие, которое, по-видимому, и играло первенствующую роль в случае кроликов с Порто-Санто. По данным животновода Вилькенса швейцарский скот, перевезенный в Венгрию, через два поколения стал выказывать некоторые признаки местной породы, похожей на украинскую, т. е. длинные лирообразные рога, узкий череп, высокие ноги и меньшую молочность.

Самое любопытное то, что влияние ландшафта проявляется в некоторых случаях на самых различных видах - виды из семейства водолюбов (Hydrophilidae), так и плавунцов (Dytiscidae) показывают в районе Самарканда признаки жуков из характерного для пустыни семейства чернотелок (Tenebiionidae), т. е. грубую скульптуру поверхности тела, матовость, уплощение переднеспинки. По свидетельству известного знатока бабочек Зейца в южной Бразилии есть местности, где бабочки различных семейств, жуки, полужесткокрылые и двукрылые, отличаются яркой синей окраской, но в соседней долине, в расстоянии нескольких миль к северу, кончается мир синих насекомых и начинается мир красных. Это замечательное явление иногда называют географическим изоморфизмом.

Итак, непосредственное воздействие ландшафта тоже бесспорно, хотя далеко еще не во всех случаях понятно. Как объяснить на основе этого влияния образование новых стойких видов, зависит от точки зрения на наследуемость приобретенных животными особенностей. По мнению Ламарка, Жоффруа Сент-Илера и их последователей, особенности, приобретаемые животными в результате многолетнего воздействия внешних условий, наследственны, что ведет к возникновению стойких рас.

Помимо бесспорного, но почти еще не разъясненного, воздействия ландшафта, влияние географической изоляции сказывается еще иным, гораздо более понятным путем. Всякая популяция животных, т. е., иначе говоря, совокупность индивидуумов, населяющих определенную местность и беспрепятственно скрещивающихся между собой, уже потому должна удаляться в своих признаках от другой популяции, от нее изолированной, что теоретически невозможно представить себе абсолютной тождественности их генетического состава; а раз так, то в обеих популяциях новые комбинации генов, вызывающие появление новых мутаций, могут идти по разным направлениям, что и приведет к образованию различных рас и при полном тождестве факторов ландшафта. Но в природе такого тождества ландшафтов практически не бывает, почему процесс расщепления видов, направляемый двумя рядами усиливающих друг друга факторов - ландшафта и генетической изоляции - проявляется с такой неизбежностью и быстротой.