Странный на первый взгляд характер носят миграции многих видов евразийских птиц, имеющих обыкновение проводить зиму в саваннах к югу от Сахары. В эту пору там наступает сухой сезон, в течение которого на землю не падает ни капли дождя, часто вспыхивают пожары, уничтожающие всю траву, - казалось бы, все живое неизбежно должно погибнуть. И, тем не менее, к концу зимы, когда насекомых почти нет, а растений очень мало, птицы умудряются накопить запасы питательных веществ и подготовиться к весеннему перелету на север.

Возможно, однако, что изложенная ситуация скорее лишь кажется, нежели на самом деле является парадоксальной. Правда, эти перелетные птицы действительно каждый год появляются в африканской саванне осенью, к концу сезона дождей, как раз тогда, когда трава постепенно начинает высыхать и многие деревья сбрасывают листву; тем не менее, условия еще не настолько тяжелые, чтобы это могло помешать пернатым набрать достаточно сил и быть в состоянии в конце зимы снова пересечь Сахару. Очевидно, преимущества, которые дает возвращение в зону умеренного пояса ранней весной, с лихвой возмещают недостатки засушливой зимы, проведенной в саванне. Когда же наконец приходит пора дождей, их начало совпадает с появлением некоторых видов перелетных птиц с юга, потенциальных конкурентов зимовавших видов. В их числе белобрюхие аисты, розовые щурки и козодои, живущие в северной саванне в сезон дождей, когда все европейские виды уже покинули эти места.

Некоторые тропические виды регулярно мигрируют между районами, расположенными по обе стороны экватора, сообразуясь с тем, какой сезон, сухой или влажный, там наступает. Так, белобрюхий аист выводит свое потомство в июле и августе, когда в северный пояс африканских саванн приходит пора муссонных ливней; недаром появление этих птиц считается в тех краях предвестником дождей. В октябре и ноябре они отправляются на юг, пролетая степями восточной Африки, куда в это время тоже приходят дожди, и достигают влажных лугов, простирающихся от Танзании до Трансвааля, как раз к началу сезона дождей, тогда как на севере в это время наступает засуха. Совсем иначе ведет себя вымпеловый козодой весьма своеобразно, выглядящая птица, которая выводит птенцов в южной части Африки, когда там весна, до начала дождей, а затем мигрирует на линьку к северу от экватора, на плато Дарфур в западном Судане. Для этих птиц важно не быть застигнутыми дождями, поскольку их основная пища - крылатые термиты, стаи которых вылетают, лишь пока земля сухая. Так птицы ежегодно используют оба сухих сезона по разные стороны экватора. К другим видам, размножающимся в южной Африке и регулярно пересекающим экватор, чтобы провести часть года на севере, относятся краснощекий козодой, аметистовый скворец и африканский аист-разиня. Еще один тип миграции, более интересный, нежели простое перекочевывание с места на место, обнаружен у некоторых видов, гнездящихся летом высоко в горах, а на зиму спускающихся в долины. Примером может служить водяная горихвостка, которая живет по берегам горных речек и свое потомство выводит в Гималаях на высоте 2200-4000 метров, а зимой спускается до 600-2400 метров над уровнем моря. Таким образом, перелетные птицы размножаться прилетают, как правило, в более холодные районы земного шара.

Менее регулярные миграции. Характер миграции европейской серой цапли служит интересным примером того, как в одной и той же популяции можно найти птиц, совершающих миграции почти всех известных типов. Одни особи - настоящие перелетные птицы, пересекающие всю Западную Европу и зимующие где-нибудь во Франции или Испании; другие ведут сравнительно оседлый образ жизни; третьи кочуют, удаляясь на значительные расстояния от колоний, в которых появились на свет. Если бы все птицы оставались на месте, ближайшие рыбные угодья очень скоро истощились бы.

Плотность популяций большинства зерноядных и питающихся плодами птиц зависит от количества корма в данной местности. Это особенно справедливо в отношении видов, строго специализированных к тому или иному виду пищи, например кормящихся на единственном виде растений. Так, клест-еловик самым серьезным образом зависит от наличия семян ели, единственной его пищи. Его клюв изумительно приспособлен для вылущивания семян из-под плотно прижатых, крепких чешуи еловых шишек, для чего концы верхней и нижней частей клюва изогнуты таким образом, что заходят друг за друга. Клесты живут на верхушках деревьев, напоминая своей живостью и подвижностью маленьких попугайчиков, на которых они похожи еще и своим нарядным оперением. Гнездятся эти птицы преимущественно в хвойных лесах Скандинавии и Центральной Европы, а также в Альпах, Центральном французском массиве, Испании и Греции. Численность популяции клестов тесно связана с урожаем еловых шишек, и, как только кончается период гнездования, клесты по мере истощения их пищевых ресурсов принимаются кочевать с места на место.

Изредка большое число этих птиц залетает в Западную Европу, в частности во Францию и Англию. Вторжение клестов в Британию отмечалось в старинных хрониках 1251 года. Американские клесты ведут себя почти так же, как европейские. Зимой они беспорядочно перекочевывают с места на место, причем иногда улетают очень далеко от районов своего обитания, что меняется скорее всего нехваткой корма.

Розовый скворец (Sturnus roseus)

Гораздо меньше сведений о миграциях куропаток, многие из которых ведут оседлый образ жизни, пока обильные снегопады не лишают их возможности отыскивать корм. В этих случаях птицы мигрируют в места с более благоприятными условиями, чаще всего в обширные хвойные леса на севере. Так поступает, например, белая куропатка, которая гнездится в тундре, а в сентябре перекочевывает к югу, к границе лесов. В это время года карликовые березы и травянистые ивы, которые обеспечивали им корм все лето, засыпаны таким глубоким и плотным снегом, что птицы не в состоянии его разрыть. С ослаблением зимних морозов белые куропатки возвращаются в тундру.

Помимо таких регулярных миграций нередки перемещения в случайном направлении, в том числе на север. Известны, например, массовые перемещения белых куропаток вдоль берега Северного Ледовитого океана над замерзшим морем, где птицы гибли от голода, жажды и холода. Осенью глухари покидают скинувшие листву леса, где не могут больше найти себе пропитание, и летят к северу, в тайгу, и всю зиму питаются сосновой хвоей.

Нерегулярные и случайные перемещения некоторых птиц связаны, прежде всего, с нехваткой корма. Пищевой базой для хищных птиц служат лемминги, численность которых сильно колеблется, и, когда грызунов становится мало, хищники рассеиваются на значительных пространствах. Полярные совы мигрируют в Канаду и северные районы США в среднем раз в четыре года, когда в местах их обычных обитаний в Арктике исчезают грызуны, на которых они охотятся. Сходная корреляция между численностью леммингов и дневными хищными птицами обнаруживается для поморников, кречета и серого сорокопута), питающихся этими грызунами. Мохноногие канюки часто мигрируют в Центральную Европу, когда начинают исчезать мелкие грызуны, на которых они охотятся в Скандинавии, однако эти переселения менее регулярны, чем у полярных сов. Время от времени выпадающие в пустыне дожди вынуждают некоторых птиц, например австралийских волнистых попугайчиков, вести кочующий образ жизни, чтобы найти места, где недавно прошли дожди и больше вероятность отыскать пищу.

Хорошо известны случаи массовых инвазий обыкновенной саджи далеко за пределы области постоянного гнездования. Эти зерноядные птицы отряда рябков обычно обитают в степях и пустынях западной части Центральной Азии, но в иные годы весной начинают в огромных количествах мигрировать на запад и даже делают попытки гнездиться в новых местах. Несколько раз наблюдали, как осенью после такой массовой инвазии саджи летели в обратном направлении. Самые крупные инвазии происходили в 1863, 1888 и 1900 годах. В 1863 году многие саджи достигли Великобритании, Ирландии, Шетлендских и Фарерских островов, но, несмотря на то, что во многих местах птицам удалось благополучно вывести птенцов, закрепиться этот вид нигде не смог. Нет сомнений, что эти перемещения вызваны недостатком пищи; недаром у кочевых племен существовала поговорка: "Если саджа улетает, невесты дешевеют".

Розовые скворцы изредка залетают в Западную Европу. Гнездясь на огромной территории от юго-восточной Европы вплоть до Центральной Азии и Алтая, они питаются в основном саранчой и кузнечиками. Когда стаи саранчи начинают мигрировать, розовые скворцы оставляют места гнездования и следуют за ними. Они залетают на зиму даже в Великобританию, Францию и Северную Америку, покрывая во время таких странствий значительные расстояния, причем их инвазии следуют друг за другом более или менее регулярно, так что укладываются в некоторые циклы. Немало розовых скворцов в 1908, 1925 и 1932 годах залетало в Венгрию. Случаи таких вторжений связаны с нерегулярным выпадением осадков и миграциями саранчи в пустынных районах, причем живущий в южной Африке сережковый скворец ведет сходный образ жизни, все время двигаясь за стаями саранчи и даже гнездясь вблизи них. Стаи белых аистов и других зимующих в Африке птиц также следуют за саранчой. Кочевой образ жизни ведут и птицы, живущие у пустынных берегов Австралии, такие, как австралийский ходулочник и чернохвостая водяная курочка, которые следуют за ураганами, случающимися в разных местах побережья, а также пурпурноголовый попугай, скитающийся в поисках цветущих эвкалиптов, и маскированный сорокопут. Для последнего вида в разное время года характерны и настоящие перелеты, и кочевки.

Из сказанного может создаться впечатление, что нашествия всегда вызываются нехваткой пищи, однако это не так. Свиристель выводит птенцов в северных лесах Евразии, но каждую зиму предпринимает дальние путешествия в Центральную Европу, причем места летнего обитания покидает лишь часть популяции. Однако примерно раз в десять лет случается крупная инвазия свиристелей, резко отличающаяся от обычных миграций. Начинаясь позже обычного, она захватывает большие территории, чем обычные откочевки, происходящие в промежуточные между инвазиями годы. Часть мигрантов возвращается, и, хотя некоторые птицы остаются в новых местах, им никогда не удается там прочно обосноваться. Некоторые орнитологи пытались связать эти инвазии с урожаем рябины, любимой зимней пищи свиристелей, но, по-видимому, такой корреляции на самом деле нет, тогда как их обычные кочевки, безусловно связаны с пищей. Если рябина обильно уродилась на севере, свиристели проводят там всю зиму и вовсе не откочевывают в Центральную Европу.

Десятилетняя цикличность инвазий свиристелей до сих пор остается загадкой. Возможно, она связана с неким внутренним ритмом, контролирующим рост или убывание численности популяций, и не подвержена непосредственно воздействию факторов среды. Аналогичные проблемы возникают при изучении некоторых млекопитающих, и для них пока также нет обоснованных решений. Ясно лишь, что инвазии, порождающие крупномасштабные переселения животных, резко отличаются от обычных миграций, несмотря на то, что между этими явлениями найдено так много промежуточных стадий, что, казалось бы, столь экстремальные ситуации можно рассматривать как крайние случаи в непрерывном спектре миграционного поведения.

Литература: Джон Клаудсли-Томпсон. Миграция животных. Ярославль, 1981