В нашей фауне рукокрылые представлены широко распространенным подотрядом летучих мышей. По внешности и способу передвижения эти зверьки резко отличаются от всех четвероногих млекопитающих: их передние, конечности преобразовались в кожистые крылья, а длиннопалая кисть придает им сходство с человеческой или обезьяньей рукой. Это общее сходство в свое время навело Линнея на мысль о близости рукокрылых к приматам.

Однако современная зоология видит в рукокрылых боковую ветвь развития, отделившуюся от древних насекомоядных, приспособившуюся к необычному для млекопитающих способу передвижения, но по общему уровню организации оставшуюся на той же ступени, что и давший им начало отряд насекомоядных.

Кроме летучих мышей к отряду рукокрылых относятся еще так называемые крыланы - животные более крупных размеров, питающиеся сочными плодами. Распространены они в странах тропического пояса восточного полушария, далеко от границ нашей Родины; поэтому мы и ограничиваемся только кратким упоминанием об этой иноземной группе.

Наши летучие мыши. Всего на территории СССР насчитывается - 39 видов летучих мышей, причем многие из них ограничены в своем распространении южными областями, а 3 вида были впервые описаны уже за последнее полустолетие нашими отечественными зоологами. В средней полосе - в подмосковных областях - водятся 12 видов, среди которых обыкновенны: ушан, ночницы - водяная, прудовая и усатая, лесной нетопырь и рыжая вечерница.

По образу жизни эти летучие мыши близки между собой. Поселяются они в дуплах деревьев, на чердаках домов, за обшивкой стен, в нежилых темных помещениях, а в горных странах (Крым. Кавказ, Алтай) живут преимущественно в пещерах, скапливаясь там в огромных количествах - по нескольку тысяч особей.

Днем летучие мыши спят в убежищах, зацепившись когтистыми задними лапками за неровности стен пещеры или за балки и стропила в постройках и вися вниз головой со сложенными вдоль тела крыльями.

Пускаясь по вечерам в полет, летучие мыши отцепляются от места своей дневки; находясь на каком-нибудь помосте, они должны на четвереньках со сложенными крыльями доползти до края и уже оттуда ринуться в полет.

Если удастся добыть живую летучую мышь, следует более внимательно рассмотреть этого своеобразного зверька, осторожно пустив его на гладкую поверхность большого стола. Если не допускать летучую мышь до края стола (откуда она сразу же ринется в полет), можно подробнее ознакомиться с ее внешностью, наблюдать ее неуклюжее передвижение на четвереньках, увидеть полный комплект зубов в ее угрожающе разинутой пасти, попробовать угостить ее каким-нибудь насекомым. После этого ее можно допустить и до края стола и предоставить ей свободу - для содержания в уголке живой природы летучие мыши малопригодны из-за их прожорливости и всего их жизненного уклада.

Строение крыльев. При первом же взгляде на летучую мышь наше внимание приковывают к себе ее крылья с кожистой перепонкой, которую натягивают и передние конечности с растопыренными пальцами, и задние ноги (за исключением стопы, которая остается свободной), и хвост. Однако на вопрос, обращенный к учащимся, сколько же у летучей мыши пальцев на передних конечностях (по препарату или рисунку), мы часто получаем неправильные ответы: недостаточно внимательные наблюдатели насчитывают здесь только четыре, а то и три пальца. Иногда от их внимания ускользает отдельно стоящий короткий и вооруженный когтем большой палец, которым летучие мыши пользуются при ползании и лазании, а еще чаще неопытные наблюдатели принимают за один палец тесно сближенные между собой II и III пальцы, которые вместе составляют более прочную скелетную опору для переднего края крыла, встречающего при полете наиболее сильное сопротивление воздуха (интересно сравнить с этой стороны крыло летучей мыши с крылом насекомых, у которых передний край образуется утолщенными и тесно сближенными крыловыми жилками).

Летучие лисицы (Pteropus)

Таким образом, II-V пальцы растягивают перепонку крыла наподобие прутьев зонтика и подобно тем же прутьям складываются, когда зверек не летает. Если же вспомнить строение кожистых крыльев у вымерших птерозавров, или летучих ящеров, то легко видеть, что у летучих мышей та же конструктивная задача получила более совершенное решение, чем у птерозавров с их гигантским мизинцем, на который падала вся нагрузка крыла.

Особенности внутреннего скелета. Приспособленность к полету выражается и в некоторых особенностях внутреннего скелета летучих мышей. Конечно, сильные и разнообразные движения крыльев возможны только при хорошо развитых ключицах, ас развитием сильных мышц, опускающих крылья при полете, на грудине образовался киль, к которому они прикрепляются (вспомним скелет птиц). На задних конечностях в связи с полетом образовались особые тонкие косточки - шпоры, поддерживающие часть края межбедренной перепонки. Их видно и при наружном осмотре зверька.

Ушные раковины. Возвращаясь, таким образом, к внешнему облику летучих мышей, мы не можем не обратить внимания на их сильно развитые ушные раковины. Их крупные размеры в ближайшем соседстве с очень мелкими глазами указывают на тонкий слух этих ночных животных, о том же свидетельствуют и имеющиеся у летучих мышей так называемые козелки - особые кожистые клапаны, при помощи которых зверьки во время сна закрывают уши, изолируя себя от дневного шума (козелков не имеют лишь виды из рода подковоносов, у нас встречающиеся только на крайнем юге - в южных районах Украины, на Кавказе и в Средней Азии).

Однако более ясные представления об особенностях изощренного слуха летучих мышей и о его исключительном значении в жизни этих животных были получены позднее. Выяснение этих вопросов оказалось возможным благодаря развитию эхолокации в морском деле и в авиации и появлению электронной аппаратуры, обнаруживающей звуки, недоступные для человеческого слуха.

"Спалланцаниева проблема". Еще в конце XVIII века замечательный экспериментатор Л. Спалланцани поставил ряд очень тщательных опытов для разрешения проблемы ориентации. Едва ли летучие мыши могут ночью полагаться на свое зрение: глаза у них маленькие и совсем непохожи на глаза сов или кошек. Вдобавок совы и кошки способны видеть только в сумерках и совершенно беспомощны в полной темноте, тогда как летучие мыши свободно порхают и в совершенно затемненном помещении; так же свободно летают и ослепленные зверьки.

Отсюда естественно было заключить, что летучие мыши ориентируются в пространстве при помощи органа слуха, о его чуткости свидетельствуют и их сильно развитые ушные раковины и козелки, которыми зверьки закрывают ушные отверстия от дневного шума. И действительно, когда Спалланцани наглухо закупоривал летучим мышам их ушные отверстия, они теряли ориентировку в темноте и становились беспомощными. Отсюда явилось предположение, что и свою добычу - летающих насекомых - летучие мыши находят по слабому жужжанию их крыльев.

Однако оставалось неясным, каким образом слух может помогать летучим мышам беспрепятственно порхать в темноте при отсутствии каких-либо руководящих звуковых сигналов. Уже много лет спустя, во второй половине прошлого столетия, Ретдельвидо изменил опыт Спалланцани. В небольшом темном помещении были протянуты в различных направлениях нити, к которым были подвешены маленькие колокольчики. Выпущенные туда летучие мыши (из рода подковоносов) быстро сновали между этими нитями, ловко увертываясь от препятствий и не задевая их. Отсюда исследователь сделал вывод о высоком развитии у летучих мышей чувства осязания, приуроченного к кожистым перепонкам их крыльев. Он полагал, что мелкие, едва заметные волоски на поверхности крыльев воспринимают обратные воздушные волны, отражаемые встречными препятствиями, и через разветвления нервной системы передают получаемые раздражения мозгу. Такое объяснение держалось в науке некоторое время, хотя ему противоречило свидетельство Спалланцани о беспомощности помещенных в темноту зверьков с закупоренными слуховыми отверстиями.