Омела (Viscum)

В порядке санталоцветных множество паразитов и полупаразитов. Среди них есть деревья и травы. Присасываются к ветвям или стволам других растений с помощью присосок-гаусториев. Самое крупное семейство - лорантовые: 40 родов, 1400 видов. У нас встречается хорошо известный полупаразит омела. Но в умеренной зоне мало лорантовых. Они жители тропиков, вечнозеленые полупаразитные кустарники и кустарнички. Если деревья, то небольшие, метров до десяти. Цветки невзрачные, мелкие у омел, у других родов могут быть яркими. Плоды-ягода.

Семейство санталовых поменьше: 30 родов и 400 видов. Эти в умеренной зоне тоже редки. Небольшие деревья, кустарники и травы.

И лорантовые и санталовые натиск человека выносят плохо. В особенности загрязнение воздуха. Иногда могут обходиться без растения-хозяина, но лучше растут, когда рядом растение-донор.

Если покинуть Южный берег Крыма, перевалить через, горы и выбраться в степную часть, то по сторонам дороги вскоре потянутся перелески лохолистной груши (Pyrus elaegrifolia). Листья у нее, как у лоха, серо-зеленые, почти седые. Это слой волосков защищает листья от излишнего испарения. В степи влаги не хватает. Необходим режим строжайшей экономии. Но тут же, почти на каждом втором дереве можно увидеть густые шапки ярко-зеленых листьев покороче и помельче. И никакого намека на режим экономии.

Это не грушевые листья. Они принадлежат омеле. Омела - полупаразит. Фотосинтез ведет сама, а воду и минеральные соли добывает из ветвей груш. Пускает в глубь грушевых тканей особые присоски.

Прежде, когда не знали таких тонкостей поведения омелы, считали ее колдовской травой. В Англии придумали способ избавляться от колдовских чар. Делали это очень просто: становились под омелой и целовались, каждый раз срывая по ягодке. Считалось, что с последним поцелуем и с последней ягодкой колдовские чары исчезают.

Кустик омелы на ветке дерева кажется густым из-за того, что веточки у нее короткие, вильчато ветвятся. У каждой развилки пара супротивно торчащих кожистых листьев. В развилке расположены и желто-зеленые цветки. Осенью созревают яркие липкие ягоды. У разных видов разного цвета. У белой омелы-белые. Благодаря липким ягодам омела и попадает на ветви груши или другого дерева.

Птичка ест сладкую ягодку. Пока ест, весь клюв измажет. Пристанут к нему и семена. Отлетит в сторону, сядет на другое дерево и давай чистить клюв о ветку. Семечко к ветке прилепится, прорастет. И появится на ветке новый кустик омелы. До последнего времени во всех учебниках можно было прочитать такую версию. И никто не сомневался, потому что все выглядело очень правдоподобно.

Однако нашелся один сомневающийся, австралийский биолог В. Сервенти, редактор журнала "Дикая природа". Взял бинокль и засел в укрытие понаблюдать за тем, как пируют птицы. Много дней наблюдал, и ни разу не пришлось ему увидеть картину из учебника. Птицы оказались на редкость аккуратными. Они не мазали клювы в липких плодиках. Есть ели, но клювы неизменно оставались чистыми.

Семена же омелы попадают на другие деревья несколько иным путем. Не без помощи птиц, конечно.

А это ягоды омелы, которые так соблазняют птиц. Липкий состав обволакивает семена. Даже пройдя через птичий кишечник, семена сохраняют остатки клея. Прилипают к веткам хозяина, пускают ростки... Птицы едят плоды. Семена выходят непереваренными. Помет попадает не на землю, а на ветку. И семечко вместе с ним присыхает к ветке.

Итак, ест дрозд, наслаждается. А через некоторое, очень непродолжительное время начинает работать его пищеварительный тракт. Полупереваренные или совсем непереваренные семена попадают на ветку. На некоторых еще и клей сохранился. Больше того. Пройдя через птичьи внутренности, стал еще более клейким.

Тем временем начинается дождь. Капли его методически долбят по кучке дроздового помета. Разбавляют клей на семенах. Одно за другим семечки соскальзывают с ветки. За ними тянутся нитки клея. В этом случае семечки напоминают паучка, висящего на паутине.

Дождь прекращается, и семена так и остаются в подвешенном состоянии. Ниточки длинные - почти до полуметра. Сверкают на солнце, как паутинки. Поднимается ветер. Раскачивает нити. Свободный конец нити вместе с семечком взмывает повыше и зацепляется за соседнюю ветку, как гимнаст под куполом цирка. Если ветер сильней, ниточка обрывается и уносит семечко дальше.

Сейчас уже точно подсчитано, сколько времени движутся семена по кишечникам птиц, пока выйдут на волю. Для омелы - минимум десять минут, максимум час с небольшим. Цифры пригодились. До последних лет недоумевали: почему нет омелы в Тасмании? Рядом Австралия, рукой подать. Омел разных здесь уйма, видов 60 (в Европе только один!). И птицы, кормящиеся омелой, курсируют по трассе Австралия-Тасмания регулярно. Теперь ясно: перелет занимает больше часа, и семена попадают в море.

Почти все омелы скроены по единому плану. Густой, небольшой кустик. Однообразные вильчатые веточки. Однообразные простые листочки. Липкие плоды.

Хозяев себе выбирают строго определенных. Омела, растущая на сосне, не приживается на груше. Пихтовая - на березе. Птицы, конечно, этого не знают и разносят семена, куда хотят. И тогда деревья-хозяева сами исправляют ошибку.

Решительнее всего расправляется с нежелательными переселенцами американское железное дерево церцис (Parrotia persica), растущее в пустыне Колорадо. На нем часто появляются молодью растеньица пустынной американской омелы форадендрона (Phoradendron). Этот паразит постоянно живет на бобовых деревьях. Губит их довольно часто.

Издали буро-зеленая путаница его ветвей напоминает пчелиный рой. Кораллового цвета ягоды привлекают массу птиц: пустынных перепелов, малиновок, пересмешников. Те разносят семена повсюду. Случается, что семена с пометом попадают на ветку железного церциса. Как всегда, семечко становится проростком, а тот начинает пускать присоски в глубь древесины, чтобы откачивать воду и соли. Но чуть только проросток внедрился в кору, как церцис выделяет камедь, собирающуюся вокруг крошечной омелы. Камеди становится все больше. Она быстро застывает в твердую массу. Налетает ветерок, ветка вздрагивает. Кусок камеди отламывается и падает на землю, увлекая за собой молодую омелу.

По-иному разделывается с паразитом груша, если на ее ветку попадет семечко сосновой омелы. Ткани партнеров несовместимы. Чуть только росток омелы начал свою разрушительную деятельность, как ткани груши мертвеют. Паразиту нужны живые клетки, а под ним множатся отмершие. Не получая ни воды, ни пищи, омела гибнет.

Если же на грушу попадет не сосновая, а грушевая омела, она поселяется прочно и надолго. Живет лет двадцать, а то и пятьдесят. И за это время успевает расправиться с хозяином. Постепенно листьев груши становится все меньше, омелы - все больше. Наконец листьев хозяина не остается. Все заполняет омела.

С годами омелы становится все больше. Ширятся вырубки. Одинокие деревья чаще оказываются среди полей. Омела предпочитает одинокие деревья. Густой, сомкнутый лес для нее не годится. Отдельное дерево лучше обогревается солнцем. И птиц на нем больше. Еще бы! Омеловые ягоды часто единственный источник воды, особенно в пустыне. Созревают они в ту пору, когда у птиц появляется молодняк. Кормят птенцов сначала белковой пищей: мухами, кузнечиками и постепенно приучают к ягодам омелы. Потом полностью переводят на вегетарианскую пищу. Другие ягоды тоже дают, но не так много.

Проникать в ткани растений-хозяев омеле и другим представителям из порядка санталовых удается с помощью сильных ферментов. У австралийского рождественского дерева номер два - нуйтсии (первое - метросидерос из порядка миртоцветных) корневые отпрыски растворяют даже пластмассу. Не так давно возле города Перта в Западной Австралии вышли из строя электрические кабели, проложенные в земле. Когда нашли место повреждения, оказалось, что их пластмассовая оболочка разъедена корнями нуйтсии. Корни оплели кабель в поисках жертвы. Обычно жертвами в Австралии становятся сосны, а тут, видимо, сосны рядом не казалось.

Но паразитизм для нуйтсии вовсе не обязателен. Когда фермеры, расчищая лес под пашню, оставляют там для красоты одинокие рождественские деревья, они растут и сами по себе, без спутников. Не болеют. Однако вырастить нуйтсию из семян без спутника редко кому удается. Чтобы не тратить время и силы, австралийцы сажают сначала банксию, а уж рядом с ней молоденькое рождественское деревце. Тогда все обходится благополучно.

Среди омел есть род арцетобиум (Arceuthobium). У него совершенно особый способ расселения. Растут арцетобиумы на хвойных, в особенности на кипарисовых деревьях. Кустики разные: то размером со спичечный коробок, то поднимаются густой щеткой до полуметра высоты. Веточки желто-зеленые, листьев нет. Цветки невзрачные. Плоды не больше брусничной ягодки. Созревший плодик отделяется от ветки, и в это время его содержимое выстреливает, как пробка из бутылки шампанского. Семечко в струе липкой жидкости летит в одну сторону, а сам плодик, как ненужная ступень ракеты, в другую.

Семечко прилипает к хвоинкам и остается там, пока не прольется дождь. Тогда отклеивается и с каплями дождя летит ниже. Если упадет на землю, тогда конец. Если на ветку, снова прилипает и прорастает. Лучше, если ветка молодая, не старше пяти лет. Тогда на ней тонкая кора, которую легко пробить. Но бывает, что проросток пробивает кору и шестидесятилетних веток.

Года три-четыре омелы не видно. Лишь кора припухает. На пятый год появляются воздушные побеги.

Прежде стреляющая омела вызывала большие разрушения в лесах. Особенно в Скалистых горах Северной Америки. В Калифорнии по ее милости засохла масса лесов. Их называли лесами-призраками. Но чем дальше, тем меньше слышно об арцетобиуме. Паразит очень чуток к загрязнению воздуха и быстро исчезает в загазованных районах. Вблизи города Анаконда в штате Монтана омела в начале века вовсю губила сосну. С тех пор, как в воздухе стало больше сернистого газа, паразит пошел на убыль. Десять лет назад он совсем исчез из лесов.

Литература: Смирнов А. В. Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах. Худож. А. Колли.- М.: Мол. гвардия, 1981